Она цветочница от Бога.
И кружит головы мужчинам.
Она святая недотрога.
На то есть веская причина.

У каждого рисунка своя бумага..... Художник Jean-Claude Chaillou
 

Мудр – кто знает нужное,
а не многое.

Посмотри, как Весна
легко вынимает сердце из пустоты....

- Почему так много цветов? - удивляется Оюн, срывая очередное творение....
- Потому, что они растут. А всё, что растет, сотворяет множество, которое тоже растет, как цветок. Каждый день... каждый час... каждую секундочку нашей жизни, внутри которой сады, каждый цветок сохраняет былое, как бы далеко мы не ушли от прошлого... Как бы далеко не отклонились от лжи.

- Но куда исчезает всё? Разве может исчезнуть вечное? - не понимает она.
- Никуда. Все, всё и вся навсегда остается с нами, неведомо для нас самих. Там, где наше сознание, окруженное длящимся, не в силах постичь незримого.
- А где это - "там"? - спрашивает Оюн, глядя в глаза Мефисто.
- На том конце цветка!

Ищи красоту,
которую можно услышать

Из розы и пера..... Художник Duma Arantes
 

Так нежно целовать способен только шёлк,
Шёлк трепета безудержно влюбленных.
Прижмись к рукам ты птицей золотой,
В себе самой пронзительно прощенной.

Той птицей, что запела у груди,
Оставив на губах моих себя...
Себя, в свечах бессонницы любви,
Где всюду только ты, где всюду я.

Где с твоих пальцев - трепетных величеств
Мой демон мёда пьет священный воск.
Кто не утратил утра, не умрёт...
Смерть - это маленький земной обычай
Для тех, кто научил цветенью лёд.

И, раздевая нашу кровь,
Октавы рук безудержны и вечны!
О, донна Нежность...о любви ли мы?...о ней!
В той лодке, где мы - лунность, трепет, встречность,
Рассказанные мной наоборот.

Дай мне глаза, и не закроюсь я лицом.
Дай мне уста, я не закроюсь поцелуем...
Мы упадем в роскошно - золотой,
В тот алый звук, где мы любовью будем.

Где над гербом из розы и пера
Распустятся и годы и столетья...
Вновь веер ночи подчеркнет твои глаза,
О, донна Млечность...Руки...губы...плечи.

Ликуют пчелы в голубой крови,
За нас с тобой, целуемых впотьмах...
За ладан откровения любви...
Глаза любви моей, я весь в твоих глазах

Когда нам ночь кладет на плечи тьму
Шипами оживающих наречий
На черном шёлке, шёлке подвенечном,
Натягивает нежность тетиву.
Я обнимаю твои плечи и молюсь,
Я поцелуями вымаливаю плечи.

Black Beauty

Fawns And Flowers

Calliope Hummingbirds

Русский художник Валерий Черненко

***

Скалистые берега.  

***

Морская даль во мгле туманной;
Там парус тонет, как в дыму,
А волны в злобе постоянной
Бегут к прибрежью моему.

Из них одной, избранной мною,
Навстречу пристально гляжу
И за грядой ее крутою
До камня влажного слежу.

К ней чайка плавная спустилась, —
Не дрогнет острое крыло.
Но вот громада докатилась,
Тяжеловесна, как стекло;

Плеснула в каменную стену,
Вот звонко грянет на плиту —
А уж подкинутую пену
Разбрызнул ветер на лету.

А. Фет

***

Маяк на закате.  

Дворец у моря. 

Bill Stephens/Билл Стефенс (Missouri, USA)... Веселися конь ретивый! Щеголяй избытком сил! (часть-2)
 

"Карусель"

Жадно, весело он дышит Свежим воздухом полей, Сизый пар кипит и пышет Из пылающих ноздрей, Полон сил, удал на воле, Громким голосом заржал, Встрепенулся конь - и в поле Быстроногий поскакал! Скачет блещющий глазами, Дико голову склонил, Вдоль по ветру он волнами Чёрну гриву распустил! Сам как ветер, круть ли встанет На пути? Отважный прянет - И на ней уж! Ляжет ров, И поток клубиться? - Мигом

Он широким перепрыгом Через них - и был таков! Веселися конь ретивый! Щеголяй избытком сил! Не на долго волны гривы Вдоль по ветру распустил! Не на долго жизнь и воля Разом бурному даны, И холодный воздух поля, И отважны крутизны, И стремленья роковые, Скоро, скоро под замок! Тешь копыта удалые, Свой могучий бег и скок! Снова в дело конь ретивый, В сбруе лёгкой и красивой,

И блистающий седлом,
И бренчащий поводами,
Стройно верными шагами
Ты пойдёшь под седоком.
(Н. Языков)

Натюрморт "Приятные мелочи"

Букет в стиле прованс

Русский художник Булаков Александр Владимирович

Заповедный край.  

Бурелом.  

Сосны у воды.  

Бельгийский художник Louis-Charles Verwée (1832-1882)