Дух иконописца не спрячшь за красивыми словами... Художник Максим Шешуков
 

Мы, люди 21 столетия, древнерусской иконописи по-настоящему просто не видели. Потемнели, покрылись пылью и копотью уцелевшие в древних храмах фрески и мозаики, и в буквальном смысле стали невидимы иконы - главная, самая многочисленная часть древнерусского наследия. Ведь фресками и в особенности мозаиками украшали в древности далеко не каждую церковь, а иконы обязательно были не только в каждом храме, но и в каждом доме. Техника, в которой они создавались, была особой. Доска, на которой должна быть написана икона, покрывалась левкасом или загрунтованной тканью - паволокой, и само изображение наносилось на грунт темперой, т.е. минеральными красками. А сверху изображение покрывалось слоем олифы. Именно такой старинный способ используют свияжские иконописцы в своих трудах…

Максим Шешуков, современный иконописец, занимается иконой с начала девяностых. Работает и живет в Свияжске, в древнем городе, основанном на острове еще Иваном Грозным в нескольких километрах от Казани. Сам он родом из Казани, но перебрался в Москву, учился иконописи в мастерской Владимира Ивановича Щербинина при Сретенском монастыре в Москве, женился, появилась квартира. Казалось, большой город, центр России, живи и радуйся, но...
Как-то друзья посоветовали ему купить домик в Свияжске и поселиться вдалеке от ларьков и "рыночной экономики", там, где живая и настоящая жизнь оставалась еще нетронутой.
Потом здесь стали покупать дома и другие художники, потихоньку создавать свои мастерские и сама собой начала складываться колония творческих чудаков, этакий культурный анклав.

"Художники - они как клопы, их не уничтожить. Художники - это Божий проект - поэтому, и я верю в Бога... Я уже не молодой человек и больше не занимаюсь муками творчества, я занимаюсь только свободным творчеством: взять молоток и гвоздь, вбить гвоздь в стену - при этом не испытывать никаких мук и есть - настоящее творчество..."

Шешуков о работе иконописца говорит всегда, в любом интервью, как о рутинной и будничной, приземляя и намеренно снижая ее пафосность. Ничего высокого, но самое земное и есть самое настоящее. В его словах есть, конечно, и правда, если рассматривать работу иконописца как ограниченную строгими канонами и рамками. Доски для икон должны быть подобраны особым образом, а не або как; краски – только настоящие, минеральные, из земли и камня, и никакой химии. Доски обрабатываются тоже по особой технологии. И все по старинным образцам, старым технологиям и рецептам еще пятивековой давности. У Максима Шешукова своя артель – пять человек: один готовит доски, другой - краски, третий - прориси, а иконописец просто "раскрашивает". Так издавна строилась на Руси иконописная мастерская.

Но есть в словах иконописца и лукавство, потому что самое главное в иконописи вовсе не технические приемы и ремесло. Икона рождается только когда мысль, дух и жизнь будут тоже настоящими, не поддельными, не выдуманными и не ряженными под русскую старину. Икона проявляет невидимое – дух иконописца, который не спрячешь за красивыми словами. Он здесь налицо и на ликах.
"Это как в музыке: есть ноты, а есть исполнители. Любой художник-иконописец - это, по сути дела, исполнитель. Все упирается просто в исполнительское мастерство. Одно дело Рихтер будет исполнять, другое дело - какой-нибудь кабацкий музыкант... Ведь существует широкий диапазон каких-то возможностей: кто-то трудится над виртуозным оттачиванием, кто-то идет по совершенно центральной линии - по нотам... Так и у нас. Да и сама иконописная мастерская - это всегда несколько человек. Как некий маленький оркестр...

Вот так скромно и в нескольких словах иконописец говорит о том, что он делает изо дня в день: просто играет по нотам. Творчество Максима не ограничивается иконописью. Он занимается еще и керамикой, и пишет картины. И опять сравнивает это с музыкой:
"Икона - это конкретная нотная грамота, а радикальные иконообразные картины - это уже другая область. Другое музыкальное произведение. Все как в музыке... Есть канонические вещи - есть абстрактные..."
Глядя на его иконы, понимаешь, что русская иконописная традиция не умерла, она возрождается, живая и настоящая.

Девушка с тремя крылами

Побиение Стефана камнями