Белая чудная лилия — этот символ невинности и чистоты — имеет также в мифологии свою интересную легенду. Греки приписывали ей божественное происхождение; по их словам, она выросла из молока матери богов — Юноны.
И у древних иудеев цветок этот пользовался большой любовью и славой непорочности. По еврейским сказаниям, он рос в раю как раз во время искушения Евы диаволом и мог оскверниться им; но и среди искушения остался он так же чист, как был, и ничья грязная рука не осмелилась коснуться его. Вследствие этого евреи украшали им не только священные алтари свои, но нередко и чело своих венценосцев, как, например, царя Соломона. А великий тирский архитектор, строивший храм Соломона, придал изящную форму лилии чудным капителям громадных колонн этого храма и украсил изображениями лилии его стены и потолок, разделяя с евреями мнение, что цветок этот красой своей будет способствовать усилению молитвенного настроения среди молящихся в храме. По этой же причине, вероятно, Моисей приказал изображением лилии украшать седьмисвечник и придавать ее форму купели, где умывался первосвященник.
Существует также предание, что под лилией находилась колыбель Моисея, но, конечно, не под белой, а под желтой, которая обыкновенно растет среди тростников и камышей.
Лилия встречается и у египтян, у которых ее изображение то и дело попадается в иероглифах и обозначает то кратковременность жизни, то свободу и надежду. Кроме того, белыми лилиями, по-видимому, украшали тела умерших молодых египетских девушек; подобная лилия была найдена на груди мумии молодой египтянки, хранящейся теперь в Луврском музее в Париже. Из этого же цветка египтяне готовили знаменитое в древности благовонное масло — сузинон, о котором подробно говорится у Гиппократа в его трактате «О природе женщины».
Немалую роль играла лилия и у римлян, особенно в их цветочных празднествах, посвященных богине весны — Флоре.
Лилия встречалась также и в древнегерманской мифологии, и бог грома Тор всегда изображался держащим молнию в правой руке, а скипетр, увенчанный лилией, в левой. Ею же украшалось чело древних обитателей Померании во время празднеств в честь богини весны, а благоухающий ее венчик служил в германском сказочном мире волшебным жезлом для Оберона и жилищем маленьких сказочных созданий — эльфов.
Но нигде лилия не имела такого исторического значения, как во Франции, где с ней связаны имена основателя французской монархии Хлодвига, королей Людовика VII, Филиппа III, Франциска I и целая легенда о появлении ее на знамени французских королей.
В Германии с лилией связано также немало сказаний о загробной жизни.
Она, как и надгробная роза, служит у немцев свидетельством то преданности, то посмертной мести покойника. По народному поверию, ее никогда не сажают на могилу, а она сама вырастает здесь под влиянием какой-то невидимой силы, и вырастает преимущественно на могилах самоубийц и людей, погибших насильственной и вообще страшной смертью. Если она вырастает на могиле убитого, то служит знаком грозящей мести, а если на могиле грешника — то прощения и искупления им грехов.
Некоторые кавказские лилии могут под влиянием дождя желтеть и краснеть, и потому кавказские девушки пользуются ими для гадания.
Избрав бутон лилии, они раскрывают его после дождя, и если он окажется внутри желтым, то суженый их неверен, если же красным — то по-прежнему любит.
geniavegas
